Форум » Материалистические подходы » Социализм как недосказанная сказка об обществе трудящихся » Ответить
Социализм как недосказанная сказка об обществе трудящихся
волхов: Все знания об обществе, изложенные немецкими учёными Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом представляют собой не диалектику, а религию. Диалектика уже исчезает в том что человека на основании выводов классиков пытались поставить в новые социальные условия, революционно изменив их, для его же блага, для его же наибольшего развития, освободив его от эксплуатации. Но из этого ничего не получилось, потому что движение и развитие общества определяет и определяется развитием самого человека. Освободиться должен сам человек, осознав себя в структуре общества. Общества, которое существует сейчас в данный момент и потому не строить «другое» общество. Общество определяется не структурой производства и распределения, а прежде всего социальными отношениями. Социальное взаимодействие в обществе определяется трудом, труд одного человека взаимодействует с трудом другого – тем самым образуется общество. Распределение не определяет, как это представляет марксизм, капиталистических отношений, как созданного сообща продукта, в котором труд участвует как просто труд. Просто труд, оплачиваясь капиталистом, создаёт ещё больше продукта, остаётся на совести утопистов, потому что общество образует труд и труд стоит другого труда. Карл Маркс представляет сущность общества по другому: капиталист покупает труд, за определённую стоимость , который создаёт, производит, ещё больше стоимости, которая взаимодействует с другой стоимостью – в результате и капиталист и рабочий получают «стоимость другой формы». На основании чего социальные отношения в «новом, другом, обществе» не продвинулись ни на шаг, оставаясь такими же капиталистическими. «Социализм» по своей структуре и сущности был тем же капитализмом уже потому что человек осознавал себя в нём, не без помощи теории К.Маркса наёмным работником, пролетарием. Это качества человека предопределяет капиталистические отношения, если есть наёмный работник, то есть, должен быть капиталист. Что может быть оспорено в части того - как и кто может быть капиталистом, если все по своей массе, в своей функциональности были равны, одинаково производили труд. Капиталист в обществе равенства и равного выражения труда, в «трудовом обществе», как класс, казалось, исчез навсегда. Недомолвок, разночтений и неполного анализа в этом по сути радикальном вопросе- был или не был «социализм» классовым или бесклассовым обществом, быть не может. Вопрос стоит так – было или не было социализма, поистине в том значении, которое в нём предполагается, а именно, бесклассовости. Одинаковость, равенство людей в структуре называемым социализмом, говорит именно об этом. Но структурно разбирая, анализируя классы сам К.Маркс выявлял сущность каждого из них тем что пролетарии, наёмные работники продают труд, капиталисты – товары. Слегка поправив Маркса, что наёмные работники продают не труд, а рабочую силу, вырисовывается интересная картина: получается два общества и два класса. Одно, которое составляют наёмные работники, т.е. тот «социализм» который представляет и состоит из пролетариата, сообщества одинаковых людей, которые продают рабочую силу. Другое общество каждодневно и неуклонно продавало, обменивало товары, справедливо, «по труду» и «по стоимости», что суть неважно, в обществе всеобщего труда. Вопрос для пятого класса средней школы – какая социальная формация будет существовать в данном обществе онлайн, если трудящиеся будут продавать не товары, а свою рабочую силу, или труд по Марксу? В «призрачном социализме» обмен обеспечивало общество или чиновники, в настоящем капитализме этим занимаются настоящие капиталисты, в принципе и вся разница в классовом составе общества. Класс производящий «стоимости», пролетариат, по сути революционные изменения при переходе из призрачно- бесклассового в сугубо классовое общество, не коснулись вовсе. Данное представление помогает понять «свободность труда», т.е. общество через «социализм», точно шагнуло из «царства необходимости в царство свободы». Труд «освободился», но «освободился» он в первую очередь от своего выражения в товаре. Труд по Марксу это просто труд, который производит полезные вещи, определяемый количеством затрат по производству ценностей. Количество ценностей или «созданная стоимость» к создавшему его труду отношения не имеет. Отношения не имеет труд, «создавая все ценности на земле», в математическом понятии, никак не соотносясь с созданной им самим, «стоимостью», в тоже время труд представляет меньшую величину, чем «созданная стоимость». Это отмечал ещё А.Смит на примере производства булавочной фабрики, созданные стоимости, созданные булавки, больше труда, даже на основании того что если бы труд производился не совместно, а по отдельности, то «стоимости» тем же самым трудом было произведено меньше. Меркантилиста А.Смита и меркантилиста К.Маркса «созданная трудом стоимость» роднит, как и труд производящий «больше своей стоимости», стоимости больше чем идёт на воспроизводство труда. Их роднит то что один наметил, а другой выразил «прибавочный» труд, который к «настоящему» отношения не имеет, это большее значение труда. На что можно ответить тем что значения больше чем значение труда, в прямом и переносном смысле быть не может. Стоимость труда, представляющая количество воспроизводящих продуктов, товаров, может быть представлено только в учебниках меркантилизма. Стоимость труда это то что труд стоит, т.е. другой труд. Труд и товар по Марксу далёкие понятия, труд это то что создаёт товар. Хотя труд и воплощается в товаре, но с самим товаром он не соотносится, как абстрактный труд в обмениваемых вещах. «Труд, овеществлённый в товарной стоимости, получает не только отрицательное выражение как труд, от которого отвлечены все конкретные формы и полезные свойства действительных видов труда, но отчётливо выступает и его собственная положительная природа. Последняя состоит в том, что все действительные виды труда сведены к общему для них характеру человеческого труда, к затрате человеческой рабочей силы»,23-78. Проще говоря, К.Маркс утверждает, что труд в товаре это абстрактный труд, в вещах, которые обмениваются, а труд по его производству это конкретный труд. Соотносясь, товары, выражают и отражают только абстрактный труд, конкретный труд покупается капиталистом, каждым в отдельности. Для того и должны объединиться «пролетарии всех стран», чтобы конкретный труд стал общим, для этого необходимо изменить общество, «построить другое общество». Общество совместного труда, где каждому по-труду (конкретному, в понимании К.Маркса), остальной труд и созданная им стоимость, т.е. «прибавочный труд» будет общественным. По сути он и приходит к выводу о победе пролетариата, на основании этого вывода и трактует его обществом всеобщего труда, производящего товары, затрачивая при этом рабочую силу. Общества где каждому по труду, определяемой затратами по производству товара или товаров и поскольку труд «производит больше стоимости», эта «прибавочная стоимость составляет общественное богатство», которое в условиях капитализма присваивает капиталист. Общественное разделение труда, говорит К.Маркс, сам труд проявляется различно, оно может проявиться в «совокупности потребительных стоимостей» и в бестоварной сущности общественного разделения труда : « В древнеиндийской общине труд общественно разделён, но продукты его не становятся товарами. Или возьмём более близкий пример: на каждой фабрике труд систематически разделён, но это разделение осуществляется не таким способом, что рабочие обмениваются продуктами своего индивидуального труда. Только продукты самостоятельных, друг от друга не зависимых частных работ противостоят один другому как товары»,23-52. Следует заметить или точнее взять за правило, что труд воплощён в товаре. Если он не воплощён то это либо община, как в первом случае, либо затраты рабочей силы, как во втором (индивидуальный труд). Самостоятельность труда или работ в обществе всеобщего труда воспринимается как нонсенс и потому «социалистическое производство», считает К.Маркс должно быть бестоварным или нетоварным, иначе пропадает «свобода» труда. «Свобода» коммунистического общества, где человек один час работает на одном месте, другой на другом,3-30. Если бы Карл Маркс понял, что труд не просто труд, а сущность образовывающая общество, которая выражается в товаре, он своей теорией не стал бы «строить другое общество» с бестоварным его состоянием, общество производящее «потребительные стоимости», полезные вещи для общего потребления, пользования. Не представлял бы самостоятельность понятия «потребительной стоимости» вне и без понятия товара. Существование бестоварного общества находится под сомнением если К.Маркс категорично начинает «Капитал» словами: «Богатство обществ, в которых господствует капиталистический способ производства, выступает как «огромное скопление товаров» отдельный товар — как элементарная форма этого богатства. Согласно этому повествованию богатство «других обществ» в структуре социального развития можно представлять огромным скоплением товаров для анализа или только именно только капиталистический? Как называется и чем является понятие образующее богатство например первобытного «общества», ведь по существу анализ надо начинать не с капиталистического а с первобытного, ведь оно исторически было вначале, но понятие товара, как известно в нём не существовало? Но в том и дело что К.Маркс не мог отличать общину и общество, на основании понятия товара. Товар понятие которое обменивается, продаётся, и потому хоть в капиталистическом обществе функционируют вещи как товары, но «огромным скоплением» их назвать нельзя, потому что это их «скопление» уже предполагает распределение. Распределение «по-труду», «другая часть остаётся общественной». Общину он представляет обществом бестоварного существования труда, хотя в общине нет ничего общественного и наоборот. Общество это общество, а община это община, которые определяют различными способами существования труда и человека. Община это структура общего совместного труда, общество это структура индивидуального труда, труда для других. Вот что он пишет: «Непосредственно общественной формой труда является здесь его натуральная форма, его особенность, а не его всеобщность, как в обществе, покоящемся на основе товарного производства»,23-88. «Всеобщности» в обществе нет, как и товарное производство обеспечивается индивидуальностью товара, «особенностью», как продукта труда, так и самого труда. Для К.Маркса товар есть вещь произведённая трудом и понятие товарного производства он трактует по- разному. Товарное производство которое существует в данное время, во время строительства «цивилизованного капитализма», основанное на взаимодействии товаров. «Социализм» это сущность образующая всеобщность товарного производства, производства товаров, как «потребительных стоимостей», с последующим «справедливым» распределением. Обмен трудом, что есть общество и распределение созданного сообща, что образует структуру общины – альтернативы в этом нет. «Регулируемый рынок или обмен» и общество «ограниченной ответственности» представляют просто пережитки общины, чем был прошлый «социализм». «Социализм» К.Маркса это община которая в принципе нивелировало личный труд и человека вообще в структуре общественных отношений, отношений, которые и образуют общество. В обществе два труда индивидуальный, который выражает и составляет своей социальностью само общество, как труд для других и общественный, труд других. Эти два труда и взаимодействуют, создавая и образуя общество. Анализ общества и общественных отношений надо начинать именно с этого, а не с того что стоимость созданного трудом товара больше самого труда. Во-первых созданная трудом вещь не имеет стоимости как и сам труд, а во вторых, взаимодействие, а не производство труда должно быть началом общества и общественного производства. Иначе всё сведётся к тому что объясняется К.Марксом – «труд производит товар, стоимость или потребительную стоимость», которые можно выразить как величины. Труд не производит стоимость, стоимость это то что труд стоит, выражаемое другим трудом, т.е. он «стоит» другого труда. Без этого, без представление стоимости труда другим трудом, анализ обречён на утопические меркантилистские изыскания сколько «стоимости» создал сапожник в течении рабочего дня и сколько «стоит» кирпич, если природный материал, из которого он состоит, подешевел и подорожал на 20 процентов. Вот что пишет Ф.Энгельс про обмен этих трудов: «Не только продукт труда, но и сам труд должен непосредственно обмениваться на продукт: час труда на – на продукт другого часа труда. Но тут сразу же возникает «вызывающее сомнение» загвоздка. Выходит, что распределяется весь продукт»,20-323. Сомневаться Ф.Энгельс должен не только в распределении всего продукта, но и в сущность к которой привела ситуация непосредственного обмена труда на труд. Какой труд обменивается на какой, если он просто труд по производству хоть полезных вещей, «потребительных стоимостей», хоть товаров, «меновых стоимостей», тем более в структуре всеобщего труда? Поскольку теория утверждает что труд должен быть непосредственно быть воплощён в стоимость, в этом его задача и сущность, то простой обмен простым трудом как-то не вписывается в структуру общего труда, который должен быть намного эффективнее затрат простого индивидуального труда. Товары обмениваются по-труду и специфика «другого общества» состоит в обмене «по- стоимости», как выражение труда, обмену по «трудовой стоимости», «по-стоимости», которая создаётся трудом. Специфика состоит ещё и в том, как и любой социальной системы справедливого обмена, как например обменного банка Р.Оуэна, где труд сразу и непременно реализован в стоимость, где «стоимость производится» и обменивается как «трудовая стоимость», в его неразберихе и в крахе в конце концов. Кризис «социализма» произошёл не из-за вмешательства «темных» сил, а из-за «научного обмена по трудовой стоимости». Социализм привёл к краху «научный коммунизм». Труд стоит другого труда, а не реализуется в «стоимость», которая есть индикатор и величина обмена. «Стоимость труда» есть другой труд, которого он «стоит» в обмене, а не « который в равные промежутки труда создаёт равные стоимости». Человек и его развитие предопределило создание такого пусть и с социальными изъянами строя как капитализм. Строительство же социализма в своей сущности отменило диалектический закон развития человека, если он оказался неспособным к существованию. В силу этого теоретическое наследие К.Маркса и Ф.Энгельса превратилось в религию. Религиозные догматы, которые определяют её содержание, были применены к чисто научному содержанию знаний об обществе. Эти догматы по сути и функционируют в обществе до сих пор не на основании нашего собственного прочтения и отношения к нему, а их объяснения, трактовки нашими вождями в прошлом и настоящем. Догмы марксизма представляют несовершенным капитализм как общественное устройство в силу труда как просто труда, который покупается не для производства, а для производства на продажу. Можно сказать интуитивное чутьё общества строящего капитализм, производящего продукт под руководством капиталиста на продажу, в сущности «отменяет» научные изыскания К.Маркса, потому что для него это исходный пункт изучения несовершенного состояния общества. Логика или отсутствие таковой состоит в том что несовершенное общество оказалось дееспособней совершенного. Общества в котором покупается труд отдельными лицами, который он, раскрывая эту сущность, пытается превратить труд в общий, общественный. Труд, который есть место противоречий между капиталистом и наёмным рабочим, состоящее в том что между непосредственным трудом и обществом стоит капиталист. Капиталист, который покупает труд, который предназначен для общества, для общественного выражения. Капиталист, по мнению Маркса, покупая труд выступает от имени общества, организуя его на отдельном предприятии как общественный труд, труд многих людей. «Другое общество», говорит и показывает К.Маркс, обеспечивает «общественность» труда, т.е. труд в этом обществе становится непосредственно общественным, что значит общим. Освещая эту проблему можно только с недоразумением отмечать это совмещение общего и общественного. Общество равного труда должно существовать как золото Трои, но строительство такого общества показало утопию. Всё дело в том что такое общество может существовать, но Карл Маркс анализом капитализма как несовершенного общества, завёл это общество на несуществующую ветвь. В сущности он неправильно отметил роль труда в структуре общества. Потому он анализировал прежде всего не социальные отношения, отношения которые создают образуют общества, а «чисто капиталистические», представляя их социальными. Отношения с продажей труда и со всеми сопутствующими эти отношениям понятиями. Хотя на самом деле капиталистические отношения состоят только в распределении общественного продукта. То же самое хочет сказать и Карл Маркс, но его трактовка понятия общественный продукт показывается как произведённый всем обществом, как «общественные стоимости», который распределяется между классом капиталистов и классом наёмных рабочих. По-труду, для класса наёмных работников и оставшийся или точнее «прибавочный», как «стоимость», созданная сверх значения восстановления общественного труда, для капиталистов. Можно обратить внимание на то что в работе «Анти-Дюринг», Ф.Энгельс это распределение трактует и показывает как распределение созданного сообща или общественного продукта также между двумя классами,20-199. Общественный труд это труд других, это другой труд, а не тот который создаёт «стоимости» с последующим распределением. Фундаментально и глобально дистанцируясь от теории Карла Маркса, можно с удовлетворением сказать что больше к теории нет претензий, потому что в свете и сущности понимания общественного труда его теория превращается в набор нелепостей и догм. Например чтобы определить своё отношение к стоимости и на вопрос сколько стоит не надо кряхтя лезть за калькулятором, высчитывая – какую «стоимость» создал всё-таки труд. Цифры как «научное выражение стоимости» не принимаются в расчёт из-за того что «стоить» труд должен общественного труда, который есть другой. Труд не материализуется в «стоимость», как сапоги или сукно, составляя часть этой «созданной стоимости». Стоимость труда представляет и составляет другой труд. Товар который не «стоит» другого товара в обмене, не «стоит» вообще. Сапоги или сукно, изготовленные трудом не говорят о том что они являются «вместилищем» труда и «стоимости», потому что труд понятие социальное и производство их не говорит о их общественном предназначении. У К.Маркса же в « изменённом обществе, обществе всеобщего труда» труд создающий, производящий вещи сразу и непосредственно является общественным, создающим «стоимости» общественного предназначения. Сапоги и сукно не являются «стоимостью» созданной трудом, которая готова обмениваться на равную ей, и не являются общественным трудом, трудом в структуре общества, поскольку это труд для других. Сапоги стоят сукна не потому, что они «равной стоимости», а потому что это сущность общества выражения труда в другом общественном продукте и другом общественном труде, в труде других. Организация обмена это изменение этой сущности и « улучшения» природы общества. Ну чем не догмы определяющие собственность не собственностью на продукт труда товар и на труд создавший его, а на станок (орудие труда) который его произвёл, за которыми видны «народные средства производства» изготавливающих товары «для себя». Товар «для себя» это не определяет понятие вещи как товара, товар это вещь для других, согласно не только научным представлениям об обществе, но и простой логике представляющей образование этого общества. Карл Маркс своей теорией стремился построить другое общество, в котором этот закон, научное мировоззрение определяющее сущность общества трудом для других попирался трудом для себя. Пример которым воспользовался К.Маркс, что в далёком прошлом «первобытное общество» производило всё для себя не иначе как недальновидностью или примитивизмом назвать нельзя. Производство для себя определяет структуру общины, а не общества. Карл Маркс также показывает производство капиталистической фабрики в которой дефектом капиталистических отношений состоит в том, что произведённые валы или спички только частью оплачиваются капиталистом. Что капиталистические отношения и состоят в образовании их на данной капиталистической фабрике, на производственных отношениях купленного на корню труда «первоначальной стоимостью». «Социалистическими отношениями» на производстве валов и спичек будут тогда, говорит Маркс, когда это производство будет для себя и часть «произведённой стоимости» будет частью оплачивать труд, «другая часть будет общественной». Труд оплачивает общество, другие, а не капиталист в силу того что понятие стоимость образуется в обмене и стоимость это другой труд, которого нет например на капиталистическом предприятии, хотя все производят индивидуально различные работы. Унифицированность идей Карла Маркса и состоит в том что каждой мысли найдётся подтверждение, представляя иногда товар «потребительной стоимостью» для других, он виртуозно показывает обмен одной и той же вещью – с одной стороны она товар с другой «потребительная стоимость» (см.ниже). Но и в этом случае «при передаче вещи в другие руки посредством обмена», «стоимость» в виде продукта передаётся вся, т.е. продукт равен его « стоимости». В обмене или при обмене товаров у К.Маркса ещё и остаётся общественный остаток. Чего никак и ни в коем случае быть не может, только может если «стоимость» полностью не согласуется и не совпадает с продуктом. Т.е. человек частью производит стоимость для себя, частью для других, при этом сама стоимость продукта, как товара, должна определяться обменом, реализоваться в нём. Только обмен показывает его стоимость отношением с другим товаром и выражением в нём. Товар «стоит» не себя, а другого товара и нельзя его представлять «частичкой созданной общественной стоимости», это будет меркантилизмом, который показывает стоимость до её образования как понятия. Понятия, которые образуют утопию теории К.Маркса «стоимость для себя», «трудовая стоимость», общество без обмена или с организованным обменом по-стоимости, одного порядка, которые связывают непосредственно труд и «стоимость». Труд стоит потому и оттого что он стоит другого труда, а не сам своей сущностью «создаёт различные стоимости».
Ответов - 4
волхов: Мы не ищем корень зла не в нас самих, мы считаем что наш труд должен нас накормить обуть и одеть, и не более того, представлять его «необходимой стоимостью», свято верим в то что «доля каждого производителя в жизненных средствах определяется его рабочим временем»,23-90. Что мы обеспечиваемся своим трудом, производимой нами самими же или самообеспечиваемся «производя необходимую стоимость», необходимую для обеспечения нашего труда. Мы почти не сомневаемся в научных мировоззрениях К.Маркса, которое управляет нашим сознанием и является на сегодняшний день теорией объясняющей общество и наше бытиё в нём, а сваливаем всё на неправильный и неискренний вождизм. В этом проявляется также наше общинное сознание – в мудром и бескорыстном руководстве почти святого вождя, руководителя, отводя себе скромную роль общинника. Порыться в научных понятиях, которые и определяют наше собственное бытие, мешает наша же собственная лень и всё та же религия общественного устройства, боязнь показаться ревизионистом, бояться потревожить тень К.Маркса, ведь он был «за народ», определял решающую роль трудящегося человека, своей теорией строил общество трудящихся. Он же был за создание поистине трудового общества и общества трудящихся. Это в сущности и составляет его утопию, которая состоит в том что общества всегда трудовое, т.е. его изменение в «истинно трудовое» и составляет его утопию. Общество для трудящихся не было ни обществом, ни трудящихся, потому что не весь труд, только часть «созданной стоимости» им принадлежало его создателю, трудящемуся, «другая часть была общественной», что превращало общество в капиталиста и соответственно определяло состав и структуру капиталистических отношений в обществе. Общество, где не осуществлен принцип каждому по труду не является обществом вообще. Капитализм, есть социализм для капиталистов, потому что они в полной мере получают по-труду, стоящим его другим трудом, выплачивая наёмным рабочим стоимость восстановления рабочей силы. Разница между трудом и рабочей силой и составляет «прибавочную стоимость», которая по природе своей не «прибавочна». Порукой тому проявление труда, как социального труда и появление стоимости, раньше проявления рабочей силы. Для К.Маркса затраты человеческой рабочей силы были первоначальной стоимостью которая расходуясь, создаёт «новую, другую» стоимость. Что есть основной принцип меркантилизма – образование стоимости из стоимости и что затраты человеческой рабочей силы «создают стоимость». «Настоящее, трудовое» общество выражает свою утопию в том что Карл Маркс убедил всех в том что затраты человеческой рабочей силы и есть труд, который производит стоимость больше значения самого труда. Труд не создаёт «стоимости», стоимость это другой труд, которого он стоит в обмене. Что должно нанести удар не только на мировоззрение, что каждодневно выходя на работу ,человек не создаёт «ну никакой стоимости». Только представление человека «создателем стоимости» позволяет «добрым дядям» хлопать этого человека по плечу, вдохновляя на «изменение общества» в общество создателей общественной стоимости или общественных стоимостей. Стоимость представляет другой труд. Но по принципам «социализма» К.Маркса, который выражает принцип каждому по – труду, стоимость, произведённая этим трудом, представляется частично восстанавливает сам труд. Другая часть «произведённой стоимости» представляет общественное достояние. Труд, в теории К.Маркса не может быть в этом качестве, в качестве производителя «стоимостей», не может быть другим. Хотя может быть «другая, равная ей стоимость» в системе общественного труда. К понятию общественного труда К.Маркс стремиться добавить поистине, потому что общественный труд он показывает как общепроизведённый. Каждому по – труду в таком «социализме» обеспечено и обеспечивается тем, что человек «производя стоимость», пользуется ей только частью как «необходимой», необходимой ему самому. Принцип соблюдается как утопический принцип, потому что вся стоимость или сама стоимость, представляет труд, не который производит сам человек, а есть другой труд. Каждому по труду, отвергает и опровергает какой – либо капиталистический или общественный остаток. Что необходимо знать производителям и лапочки и тепловоза про утопическую теорию К.Маркса, то что стоимость труда точно совпадает со стоимостью вещи –товара, выражаясь в нём и только в нём, который стоит только тогда, когда стоит другого товара. Стоит означает и обозначает что товар стоит другого товара, стоимость это есть другой товар. Понять материальную сущность стоимости, а не её выражение в деньгах. Деньги не организуют обмен, являясь полновесным товаром, а только делают из обмена обращение. Деньги не товар, т.е. они не являются товаром потому что не определяют и не выражают сам обмен, а только отодвигают его. Продажа товара за деньги не являются обменом. Карл Маркс необходимо показывает нематериальную сущность обмена: «каждое изменение формы товара совершается путём обмена двух товаров: простого товара и денежного товара»,23-115. Продажу товара за деньги, которая есть только часть натурального и фактического обмена двух товаров, другая часть покупка другого товара за эти деньги, он представляет как сам обмен. Равенство и сущность общества зиждется и определяется тем, что стоимость товара это не сам товар, а то, что он стоит, другой товар обмена. Потому и оттого до обмена и без обмена не может быть стоимости, ни стоимости «для себя», ни «созданной стоимости товара», ни стоимости на капиталистическом, ни на любом предприятии. Меркантилизму, как науке, пока удаётся разрывать эту суть, сущность, сущность что создаёт само общество, сущность стоимости, сущность того что труд «стоит» другого труда. Меркантилизм представляет человека в социальной структуре общества и на капиталистическом предприятии «производителем стоимостей» трудом. Проявление, как затрата труда, есть «стоимость». Такое представление предполагает строительство «общества трудящихся». Меркантилизм представляет труд производителем «стоимости», которая в свою очередь образуется из стоимости, потому он и меркантилизм. «Образованная» стоимость товара образует и организует обмен, это меркантилизм представляет как незыблемость, «улучшая» при этом общество. «Так как стоимость каждого товара означает его меновое отношение»,23-73, типичный пример утопической теории меркантилизма, показывающий сам товар «стоимостью». Представляющей свойство товара «стоимость», имеющего нематериальную сущность . На самом деле и принципиально-научно что меновое отношение товара означает его стоимость, того что он что-то стоит, чему- то равен, выражаемое другой вещью, другим товаром. «В действительности стоимостный характер продуктов труда утверждается лишь путём их проявления как стоимостей определённой величины», 23-86. Продукт труда товар, а товар «стоит» только другого товара, а не есть сам «стоимость определённой величины», которая образовывает обмен. Товар «стоит» в обмене, а не для обмена. «Производство стоимости» даёт кроме всего прочего и структуру общественно- пропорционального её производства: «отдельные частные работы, совершаемые независимо друг от друга, но всесторонне связанные между собой как звенья естественно выросшего общественного разделения труда, постоянно приводятся к своей общественно пропорциональной мере»,23-86. Т.е. мера труда и стоимости заключена в производстве труда, образуя из производства или производством структуру общества, общества организованного обмена по производственным показателям выражения труда. Общества, в котором обмен происходит по- стоимости. Для этого должен быть серьёзный аргумент – существование стоимости раньше обмена, которая его образует. Что не стоимость образуется из обмена, та самая сущность что образует, общество, а обмен образуется из стоимости, потому и должен быть организован по- стоимости, как выражению труда и товара. Обмен, просто как сущность общества меркантилизм не может принять и представить, потому что он должен быть организован, т.е. производится на каких-либо условиях величин вступающих в обмен. Что должно дать теорию организованного обмена, которая не может принять и представить «безыдейный и неорганизованный обмен», как простое взаимодействие людей выражающих сущность общества. Организация обмена, призрачное представление того что общество должно быть научно-прогнозируемым и потому управляемым, плановым, организованным, «находиться под их сознательным планомерным контролем»,23-91 и потому более-менее стабильным, приведёт только к перекосу в обмене. Приведёт, даже если с «научных позиций», до тысячной доли копейки будет измерена, высчитана стоимость обмениваемых товаров. Это обернётся дефектом социальных процессов, которое может оправдать только то что всем членам общества (общества ли?) будет равно-распределено по-труду (труду в понимании К.Маркса, как средства восстановления). Т.е. это будет всё-таки и наперекор всему «обществом трудящихся», с «огромным общественным остатком». Объяснением этому перекосу и нестабильности общества является то что обмен образует стоимость, а не стоимость образует обмен. Нам не даёт покоя меркантилистская сущность научного мировоззрения - а сколько в действительности стоит созданная, произведённая трудом вещь? Затратив столько энергии, пролив тонну пота и реализуя свой труд на производство определённой вещи – это не создаёт никакой стоимости? Строго и научно говоря эта затрата не создаёт никакой стоимости, мало того – даже не является трудом, являясь затратой рабочей силы, которая и отличается от труда тем что труд всегда имеет социальное выражение в виде полезности для других, чем и создаёт пропорции обмена с другим трудом, «стоя» его. Меркантилизм же даёт надежду на то что эта затрата худо бедно, но реализуется в какую-либо «стоимость», «поскольку на неё затрачен труд в целесообразной форме» и потому образует обмен с другой «стоимостью» в каких либо отношениях, пропорциях. Но Карл Маркс анализ начинает не со стоимости, образующей обмен, а с обмена двух товаров представляя что если он произошёл то в двух товарах есть что-то общее, находя что это стоимость. Далее он свободно представляет и стоимостной обмен товаров, т.е. обмен по-стоимости и их непосредственный обмен, с которого начал анализ. В «Экономических рукописях» К.Маркс представляет функционирование общества и общественного производства производство –распределение- обмен – потребление. Производство общественного продукта его распределение и обмен доставшийся части, за которым следует потребление. В этом случае он представляет распределение «созданной стоимости», тем самым отодвигая человека на второй план по отношению к обществу. Стоимость это другой труд и распределение есть распределение другого труда, т.е. обмен должен быть поставлен на второе место после производства, как обмен труда на труд, за которым и следует распределение другого труда. Другой труд и есть стоимость данного. Ведь это, в сущности труд, определяет стройность и совершенность общества. Строя «совершенное общество», обмена «по-стоимости», «которую создал труд», забывая о реальном, выбиваясь из реальности. «Краеугольным камнем», сущностью, которая определяет стабильность структуры общества, является то что вещь равна другой вещи. Эти вещи равны не по стоимости, а по труду, исходящему из обмена трудом как сущности общества. Труд стоит другого труда, не по количеству рабочего времени, а из обмена, который организовать по каким – либо показателям, нельзя потому что это неразрывная сущность общества. Поскольку труд понятие социальное, то если на производство сохи(такой плуг) и рубашки затрачен труд «целесообразной форме», то этот труд сравнить никак нельзя, да же примерно, потому что труд сравнивается в обмене, «стоя» другого труда. Меркантилизм может это представить как «исторически далеко отстоящие», но всё же «стоимости», даже забывая то что соха использовалась тогда и в таких исторических условиях, когда не было ни товара, ни обмена, ни стоимости. Этот пример показывает перекос и дефект сравнения, равенства трудов «по-стоимости», как теоретически в этом примере, так и фактически сравнивая свежеприготовленный пирожок и утюг. Товары сраниваются социально, онлайн, образуя тем самым общество, а не вообще «справедливо и научно обоснованно». Общество строит труд и обмен трудом представляет и организует его самого, поскольку он для других. «Совершенное» и «научное» общество строит – «стоимость», которое к тому же есть общество «организованного и научно-обоснованного» обмена. Произведённая вещь не товар и не «стоит»того труда , которым она произведена, потому что товаром она становится только тогда когда продаётся, обменивается и соответственно стоит другого труда. Обмен создаёт равенство обмениваемых вещей, в котором одна «стоит» другую, что есть не камень преткновения, по разному объясняющий пропорции обмена, а сущность общества, его соль, без чего общество не общество, которая показывает стоимость вещи отношением к другому общественному труду . Стоимость произведённых кирпичей или другого иного товара никто и ни как не измерить, кроме того что это с лёгкостью делает общество, выражая свою сущность, общественным же взаимодействием. Тем, что труд «стоит» другого труда и кирпич стоит другого товара, тем и потому что это другой труд. Многотысячный коллектив любого предприятия не «производит никакой стоимости» потому что нет другого товара и другого труда в котором произведённый труд воплощается. Каждый из этого коллектива в принципе производит самостоятельный труд, непохожий, другой труд, но труд как понятие выражается в товаре и только в товаре и обмен непохожих трудов в производстве потому не состоится. Объяснение этому служит социальное содержание и выражение труда, который не представляется таковым каждого отдельного работника на данном предприятии как сварщика или бухгалтера. Равенство вещей-товаров образовано трудом, в формуле стоимости товара равность двух его частей образовано равностью труда W = C+ V +m. К.Маркс же показывает и представляет правой частью уравнения то, что создаёт «стоимость» данного товара W. «Стоимость» товара, то что должно быть первоначальным, исторически например с появлением понятия товара, он показывает из «стоимости», которая «переносится» или уже имеется как например стоимость «труда» V. Стоимость образуется разным, притом социальным трудом, трудом полезным другим, а не трудом «производящим стоимости». Образование стоимости товара имеет по собой безапелляционный вывод обмена товаров по стоимости. Труд же представляется как непосредственным производителем «стоимостей», т.е. он участвует в обмене не непосредственно, создавая, образуя пропорции обмена, а участвует как «производитель стоимости». Труд в этом качестве производит «больше стоимости», чем представляет сам. Меркантилизм потому ни в коем случае не может представлять и представить обмен по – труду, участие труда в обмене, обмен труда на труд, иначе пропадает, исчезает «прибавочная стоимость», основанная и объясняемая «прибавочным» трудом. Меркантилизм потому показывает что труд в товаре W несколько больше труда его создавшего, представленного в виде V, на величину «перенесённой стоимости со средств производства», с основного капитала C и m, как прибыль или « прибавочная» стоимость. Проще говоря стоимость товара W, не совпадает со стоимостью труда V. Несовпадение связано с тем безусловным, которое представляем меркантилизм как наука, что обмен происходит по стоимости, которая образовывается из стоимости, в том числе и труда. Карл Маркс необходимо представляет труд «стоимостью становится в застывшем состоянии, в предметной форме»,23-61 и обмен трудом по количеству рабочего времени, но представляя формулу стоимости товара W = C+ V +m, это не представляется возможным потому что «стоимость застывшего труда» в товаре составляет всего треть. Альтернатива обмена по труду ( V ) или по-стоимости товара ( W )очевидна. Обмен товаров по-труду помогает ликвидировать эти предрассудки и заблуждения. Труд тогда труд, когда он реализуется в обмене как труд для других. Меркантилизм потому представляет труд малой величиной, которая создаёт»стоимости» и стоимость труда представляет не другим трудом, которого данный труд «стоит», труд воплощён стоимость, как её часть. К.Маркс представляет стоимость труда средствами его восстановления, т.е. товарами которые имеют стоимость, из которых образуется «стоимость труда V», т25,ч2,с435. На самом деле стоимость труда определяется другим трудом, который показывает стоимость сюртука сукном, которого он «стоит» в обмене. Обмен и только обмен показывает стоимость труда, то что труд стоит чему равен. До обмена, произведенный труд по пошиву сюртука или изготовлению сукна не «стоит» и данные вещи не являются ни «стоимостями», ни товарами, разве только потенциально и для других. «Реализация» «созданной» стоимости товара в обмене не представляет должны или не всегда осуществиться потуги по созданию стоимости, тем более она должна быть определённой величиной, определяющей всеобщее равенство товаров. Кроме этого или исходя из этого К.Маркс представляет равенство товаров, как равенство созданных стоимостей.
волхов: Все знают, если даже больше ничего не знают, из теории К.Маркса, что конец капитализма , как и всех предыдущих формаций, на основании развития общества, неизбежен. Неизбежность разложения капитализма по определённым законам очевидна, если существует диалектика развития общества. Получается, что не получается совместить это в теорию общественного развития: практика показала что социализма, как бесклассового общества нет, общества всех и общества для всех, но в тоже время на капитализме развитие общества никак не может остановиться ввиду его явных противоречий. Ну разве не противоречие то что производят одни, а пользуются их плодами их труда другие? Рабочие производят продукт, но большую часть созданного ими продукта использует капиталист. Всем известно и Маркс это доказал и построил свою теорию на том, что капиталисты пользуются плодами труда наёмных рабочих в большей степени, чем сами производители. Но вопреки этому явному для Карла Маркса противоречию или несправедливости, это есть не противоречие, а сущность общества. Если не представлять труд как труд для других, то получится и «созданная стоимость» и «прибавочный труд» и «общество пролетариата». Труда который выражает свою социальную сущность как труд для других. Т.е. плоды труда непременно и это сущность общества должны принадлежать другим, без этого общество не общество. Отношения к продукту труда не может быть и в этом вся суть общества, быть для себя. Теория общества и общественных отношений Карла Маркса, который построил её на производстве для себя должна подвергнуться серьёзной ревизии. Ревизионизм теории Маркса надо потому начинать не с того что «что-то в нашем обществе неладно», а себя, избитая фраза но она определяет философское видение. Видение того кем ты являешься в обществе или общество твоими глазами. Как, чем и почему ты сам создаёшь общество? Беззаветным трудом во благо этого самого общества? Но вдруг именно твоего труда обществу и не надо, даже если ты производишь галоши и пробойники? Тогда почему ты это называешь трудом, если без оглядки на суровое руководство которое платит за это деньги? А где оно эти деньги берёт и что такое деньги должно быть плодом размышлений. Напрашивается простой вопрос, тогда что этому обществу надо и где получиться у него это спросить непосредственно? Получается что следует понять и осмыслить очень простое понятие, понятие труда. Это понятие и даёт представление не то что « люди так или иначе работают друг на друга», а именно как. Люди друг на друга работают так, что труд одного полезен другому, только он и называется трудом в обществе. Категоричность вывода следует из того что он (труд) общество и образует. Что «другое» общество образует всеобщий труд, который есть просто труд, «труд который в состоянии выполнить самый обыкновенный человек» это мы знаем из произведений К.Маркса и Ф.Энгельса но не очень-то этому верим. Деятельность как труд не имеет право называться таковым без точного и фактического признания полезности другим, социальной полезности. Механизм этого признания является обмен. Обмен трудом, как деятельностью является свойством и сущностью общества, в котором труд и является обществообразующей связью. Эта связь через обмен образуется не социальной справедливостью которая должна вывести на чистую воду лентяя и поистине рабочего, а представляет связь клетки организма с самим организмом, человека с обществом. Высвобождение социальной энергии, присуще новой социальной формации, происходит и произойдёт на основании освобождения человека. Тогда, когда человек поймёт свою роль и значение в обществе. Не как просто рабочий с мозолистой рукой, а как кирпичик организма под названием общество. Существующие социальные условия обыденной жизни в статусе общества производящего для себя , когда идёт что-то немного не так, кажутся каким то недоразумением, нелепостью, мелкими или крупными нестыковками или просто нераспорядительностью руководства. Философское содержание теории Маркса выражает положение человека в обществе, представляя его производителем всего общественного продукта. Но в контексте «Для сюртука, впрочем, безразлично, кто его носит, сам ли портной или заказчик портного»,23-52, над каждым портным и не только, предполагает руководящую силу производства, сколько сюртуков произвести, к какому времени, какого качества и сколько, к тому же надо ли их производить вообще. Управление «общественным производством» и управление трудом человека. В принципе это и привело к краху социализма, такое видение общества, общества всеобщего управляемого труда и соответственно управляемого человека, которому чужды законы диалектики, к которому они просто неприменимы, как к человеку-машине. Его экономическое содержание, точнее утопия определяет понятие труда, который просто труд «производитель» капиталистического или социалистического богатства, труда который находится вне социальных(общественных) отношений. Труд как простой производитель этого богатства. Понятие труда, которое определяет содержание теории относится и является не просто труд, а труд который имеет общественную значимость. Т.е. тот и только труд который имеет социальную, общественную значимость, полезность для других, что определяет и выражает структуру общества. Для К.Маркса общественный труд относится в первую очередь и к первобытной общине и к капиталистическому предприятию, поскольку это труд в социуме, труд производимый сообща и потому, для него это закон, общественный труд. В противоположном представлении того что труд понятие социальное и потому полезное другим, ничего общественного не в данных социумах не наблюдается. Общественный, это полезный кому- то, а не самим производителям гаек, булок и подъёмных кранов, производимых хоть в «первобытном обществе» хоть на капиталистической фабрике. Трудом для других и оформляется, образуется социальные связи в обществе, само общество, которые при капитализме образуют капиталисты. Социализм это не формация как это представляет К.Маркс, общества пролетариата, а общество всех, которые образуют общественную связь трудом или посредством труда, как производства всего или всего «для себя». Пролетариат же класс который производит труд , ради заработка, не заботясь о его предназначении труда как труда, как деятельности полезной другим, которая образует и создаёт общество. Потому и оттого социализм, по мысли К.Маркса, будет торжеством именно производящего класса, каковым является пролетариат. Труд, по этой мысли, неминуемо по незыблемым законам, формирует, образует, производит «стоимости». Потому обнаруживая связь между производимым трудом и стоимостью которую он образует К.Маркс делает вывод о прибавочном труде, тем что стоимость им создаваемая больше самого труда. Прибавочный труд вмещает в себя часть стоимости товара, создаваемая самим трудом. Социализм обществом пролетариата мыслится потому что трудом, неотвратимым образом, производится стоимость товара. Если же всё-таки и несмотря ни на что будет выработана формула стоимости товара то…. придётся строить вновь социализм, ввиду того что класс капиталистов окажется излишним. Излишним потому что истинная стоимость товара сама оформит общество,т.е. обмен будет достоянием научного подхода к производству трудом стоимости, вместо произвола отдельного капиталиста. Есть альтернативный путь развития как нью-капитализм, когда каждому отдельному капиталисту, с расчётами, диаграммами и формулами будет заявляться о назначении цены на товар. Противоречие заключено в том что определение цены товара есть вотчина капиталиста, потому что для него товар есть средство взаимодействия с другими капиталистами, по сути из-за того капитализм и капитализм, куда с декретами и собственным мнением наёмным рабочим, производителям этого самого товара, по самой сути вроде собственниками его, путь заказан. Производимый труд и стоимость которую он производит, имеет связь такую же как луна и жареная картошка, потому что производимый труд есть просто затраты рабочей силы, которые никакую стоимость не производит. Стоимость товара отражает не его качество, а имеет общественное отражение и выражение как простое равенство двух вещей. Стоимость образуется из равенства, а не из производства. А это равенство возможно только в обмене или из обмена, в социальном взаимодействии двух вещей. Понятия товара, стоимости и труда(в обществе) образуются когда есть две вещи. Труд , который произвёл товар определённой стоимости есть размышление социальной маниловщины. Социальная формация отражает прежде всего социальные отношения. Общественные отношения это отношения по поводу образования общества. Неравноправные социальные отношения капитализма связываются с трудом. На самом деле только труд и устанавливает равенство. Социальные отношения по мысли канонам догмам К.Маркса и всей современной науки об обществе основаны и базируются на подневольном эксплуатируемом состоянии труда при капитализме. Эти догмы основаны на том, что капиталист покупает труд наёмного рабочего для производства в сущности общественного продукта, который на данном этапе развития или социальной формации, принадлежит капиталисту. Труд как труд как понятие, по мысли К.Маркса, как конкретный труд проявляется именно в этом социальном отношении к нему, а именно покупки его капиталистом и представляет собой начало социальных отношений при капитализме. Капиталист покупая труд наёмного рабочего, оплачивает его рабочую силу, не замечая в этом определённого противоречия. Капиталист покупает рабочую силу и оплачивает её же, а не труд, как это пытается представить К.Маркс. Проявление труда как труда происходит в социальном, общественном общении труда с трудом, где он проявляется как общественно- значимый, создавая само общество. В изложении К.Маркса общественный труд звучит как всеобщий, оттого и просто труд и тождественность его затратам рабочей силы, как всеобщее задействовании общечеловеческой рабочей силы. Покупка труда капиталистом для производства «стоимости» первый и основной догмат марксизма. Теоретическая обеспеченность этой мысли зиждется на том труд при капитализме, не находится в непосредственно общественной форме производства непосредственно общественного продукта. Он покупается отдельным лицом – капиталистом для обеспечения его индивидуальных пристрастий, для получения прибыли, «прибавочной стоимости». Притом заявляется, что производства продукта его совсем не интересует, его интересует получение «прибавочной стоимости», прироста стоимости по отношению к затраченной на производство. Прирост связывается с затратами на производство товара «стоимости», в том числе и «труда». Интересен и момент представления «первоначальной стоимости» или того что все отношения начинаются со стоимости или стоимость первоначальна, которая «прирастает» «прибавочным» трудом. Закат капитализма в теории развития общества объясняется тем что капитализм не обеспечивает общественность труда, труд покупается отдельным частным лицом. Общественность труда эта сущность общего производства, когда человек и его труд взаимодействуют непосредственно с обществом, производя общественный продукт, часть этого продукта обеспечивает труд, «другая остаётся общественной». Капитализм как общественная формация возникла не из труда наёмного рабочего, который стал покупаться, а из труда капиталиста как общественного значимого лица, который присваивал общественный труд, труд других, как общественное лицо посредством обмена. Точнее капитализм как формация возникла не на новых социальных условиях, а на новых социальных условиях с «работаполучателями». Нанимая рабочего, он оплачивал ему рабочую силу «стоимостью», не которую тот создавал, а общественным трудом, трудом других из социальных условий существующих на данное время . Он оплачивал ему её настоящей стоимостью, которая представляет другой труд или труд других. К. Маркс принимая и понимая первоначальную стоимость как данность не допуская и не замечая того до социального общения. Общий, а значит общественный труд - достояние и устройства нового социального строя – социализма, что и создаёт ему утопию. Утопия и состоит в том что в общем труде нет ничего общественного, что для К.Маркса непреложный закон, когда он перестаёт представлять докапиталистическое общественное производство, а представляет его общественным когда оно концентрируется в зародыше на отдельном капиталистическом предприятии. Социализм (общественный) он и увидел на отдельном капиталистическом предприятии. Общественное для него когда производится вместе сообща и потому совместное общее производство, которое для него общественное может производить и производит также общий общественный продукт, как «стоимость» на отдельном капиталистическом предприятии. «Превращение этой стоимости» в стоимость «другой формы», как превращение сукна в сюртук уже дело объективно – неизбежное, как объективный(?) обмен равных «стоимостей». Товары для него обмениваются по стоимости и отдельный рабочий просто получит равную, но «превращённую», часть созданной им стоимости. Для того чтобы признать утопию обмена равнозначных стоимостей нужен материалистический подход к социальным процессам. Для этого материалисты всех стран объединяйтесь, чтобы представлять стоимость товара другим товаром, который и есть его стоимость. Разработки не в естественном взаимодействия самих товаров, а обмена по «справедливой стоимости» приводит или уже привела к строительству «справедливого общества». Только придя к этой простой мысли можно построить самое справедливое общество, которое его и образует тем что товар стоит товара и другой товар и является его стоимостью. Сущность что просто равны два товара две вещи, по-труду, вне «научно- обоснованного обмена» «по-стоимости», в котором стоимость труда товара является её частью. При этом значении полностью игнорируется обмен трудом, выражаемых этими товарами. Получается труд не труд. Структура производства стоимости для себя и для других определяет её распределение в обществе, но «в другой форме», производители телевизоров получают хлеб и ботинки в виде «потребительной стоимости» и наоборот. Хлеб и ботинки эта не другая форма стоимости, по отношению к стоимости телевизора, а другой труд. Утопическая структура общества выражается не обменом, где и посредством чего образуется само общество, а распределением созданного сообща «общественного» продукта или «созданной стоимости». Для строителей капитализма достаточно серьёзно необходимо уяснить что строить капитализм надо начинать прежде всего с продажи своего труда противостоящему классу – капиталистам. Это и создаёт капиталистические отношение в обществе, тем что создаются образуются два класса одни продают труд, другие продают созданные этим трудом товары. Потому признаки «другого общества» надо искать не в дешёвой колбасе и бесплатных квартирах, а в том что структура продажи рабочей силы осталась прежней, что в социализме, что в капитализме. Согласно этому общество осталось капиталистическим, даже в силу радикальных, казалось радикальных изменений социальных формаций . Классовый подход к устройству общества очень подходит к устройству прошедшего «социализма». «Социализм» по существу был классовым, один класс составляли наёмные работники, продающие труд, а фактически и по существу рабочую силу, другой класс – государство или попросту чиновники, организующие обмен или продажу этих товаров. Лёгкость с какой был осуществлён переход в начале 90-х годов из заявленного бесклассового общества «социализма» в неотвратимо классовое, эксплуататорское общество – капитализм, просто поражает. Обратный «переход из царства свободы в царство необходимости», должно бы хотя бы дать почувствовать вдруг появившийся классовый гнёт – но этого не произошло потому что в структуре социальных (классовых) отношений ничего не произошло, ничего не поменялось. Единственно обмен или продажа товаров была отдана в руки отдельных личностей – капиталистов, вместо «организованного обмена» (общества-государства). Тем самым произошло только отделение общества(обмена) от государства и не более. Для образования капиталистических отношений необходимо чтобы один представитель этих отношений имел деньги, а другой как «владелец рабочей силы должен быть лишён возможности продавать товары, в которых овеществлён его труд, и, напротив, должен быть вынужден продавать как товар самое рабочую силу, которая существует лишь в его живом организме»,23-180. Точно подмеченый К.Марксом факт существования труда в товаре и понятия рабочей силы, как свойство живого организма, к остальному содержанию его работ не относится. Относится лишь в той мере, основанной на его меркантилизме, что «производится товар и производится его стоимость». Меркантилизм состоит в том что труд или рабочая сила, что в этом контексте всё равно, «создаёт стоимость». Она обменивается, превращается в «стоимость» другой формы или может даже не обменивается, а использоваться непосредственно. Обмен это просто «превращение» стоимостей одной в другую, ведь они констатируют и определяют равенство товаров. Хотя равенство товаров и даже понятие и существование самих товаров может показать и определять только обмен. Карл Маркс не обременяет себя обязательствами по отношению к понятиям, он может показать и обмен и меновых стоимостей и даже потребительных, тоже самое, как и товаров. Он может дальше объяснять как рабочая сила производит товары, т.е. нахождение рабочей силы а не труда в товаре и само общественное производство не взаимодействием товаров, а взаимодействием рабочих сил. Как объясняет начало социальных отношений автор «Капитала» в 1томе стр 179: «Он (владелец рабочей силы) и владелец денег встречаются на рынке и вступают между собой в отношения как равноправные товаровладельцы, различающиеся лишь тем, что один — покупатель, а другой — продавец, следовательно, оба — юридически равные лица». Но как и почему юридически свободные лица так необъяснимым образом отличаются. Наличие денег, стоимости, у одного из них создают, образуют определённые социальные отношения. Согласно такому образованию капиталистических отношений, где закабаление происходило посредством денег, рабовладение, где юридическая свобода полностью отсутствовала, образовалось потому что один из двух человек был владельцем палки или ружья. Это показывает на ненаучность и даже примитивизм образования социальных отношений. Наличие денег у одного из двух индивидов, говорит о развитом обращении и соответственно развитыми социальными отношениями. Социальные отношения формируются и образуются в обращении товаров, капиталистическими же они становятся в распределении, в распределении стоимости. Для меркантилизма распределение и «создание стоимости» тождественные процессы : создание стоимости определяет её распределение, не замечая того что стоимость образуется в обмене. Теоретическое содержание меркантилизма составляет то что не обмен образует стоимость, а что то стоимость создаёт образует справедливые обменные процессы, происходит обмен по стоимости. Например стоимости не было в первобытной общине, хотя было и распределение и производство «потребительных стоимостей». Устройство социальных отношений в общине отличаются от социальных отношений в обществе; в общине она определяется общим трудом и распределением, в обществе стоимостью. При этом необходимо акцентировать внимание на то что капитализм это общество капиталистов и стоимость рабочей силы, хотя она и стоимость не определяет и не организует социальные отношения. Социальные отношения в обществе образуются трудом, когда труд «стоит» труда.
волхов: Меркантилизм вообще и К.Маркс в частности показывает что социальные отношения при простом товарном производстве постепенно трансформируются в капиталистические. Отношения, где труд и товар совпадали при простом товарном производстве, т.е. кто производил вещи – товары тот и обменивал, концентрацией производства, трансформировались в капиталистические, где труд отчуждён от обмена самим фактом его покупки. Этот взгляд показывает наёмных рабочих производящих товары, использующих для этого все свои человеческие силы, не способными их обменять. Если внимательно подойти к понятию товара, то можно понять что товаром может называться только обмениваемая вещь, т.е. вещь которая выражает свои полезные и одновременно меновые свойства. Производство товара, можно интерпретировать только как намерения быть произведённой вещи быть таковой. Труд её изготовивший, потому есть абстрактный труд, поскольку изготовленную вещь ещё можно как-то представить полезной, но меновой никак и ни каким образом, кроме её участия в обмене. Конкретный труд выражен в товаре и потому обменные процессы не могут пройти мимо труда. Труд не может быть отчуждён от обмена потому что определяет его содержание, обменивается прежде всего труд и обменные отношения и процессы определяются содержанием труда. Простой обмен товаров определён не простой продажей товара другому лицу, а составляет и образует обмен трудом. Отчуждена от обмена рабочая сила и потому К.Маркс, в его представлении простого или просто труда, не видел разницу в этих понятиях, хотя формально признавал её. Социальные отношения при простом товарном производстве и при капиталистическом, меркантилизм показывает совершеннейшей разницей и различием. Работать друг на друга или на капиталиста. Социальные отношения трансформируются из простых в капиталистические и в капитализме и при капитализме равноправных, социальных отношений попросту нет, есть капитал который покупает труд и есть капиталисты надувая друг друга, «впаривая» друг другу товары. Капиталист выглядит потому лишним классом, потому что товары будут производится и обмениваться между собой на основании труда, который воплощён в стоимость. Проще говоря по-стоимости. Это создаст равенство в социуме или «новом обществе», поскольку по- труду люди будут получать сполна, ещё и производя «прибавочную стоимость». Труд создаёт и образует социальные отношения и уже или из-за того и потому он не может быть просто трудом, который можно восполнить некоторым набором восстанавливающих средств. Социальные отношения при капитализме капиталистами К.Маркс полностью отвергает, он исследует «общественные» отношения, а они могут быть в его понимании или капиталистические, где покупается труд или общие, общественные, «социалистические», отношения общего труда с последующим распределением «созданной трудом стоимости». Социальные отношения он исследует на отдельном капиталистическом предприятии, где он увидел проявление и выражение труда, производством товаров, а не между ними, как социальные отношения капиталистов. Социальные отношения и капиталистические социальные отношения меркантилизм не может поставить между ними знак равенства. Хотя социальные отношения при капитализме это всего лишь социальные отношения капиталистов. Но К.Маркс стоит на том что труд к созданию и функционированию общества не имеет, он просто труд. Как просто труд должен создавать просто вещи и апогей развитого общества, когда они производятся не для капиталиста, когда непосредственное производство отчуждается от производителя, а «для себя», для совокупности производителей. Он и показывает капитализм отчуждением непосредственных производителей (труда)от самого по его мнению общественного производства (производимого капитала), (стоимости). Производство трудом стоимости, которая появляется из стоимости,т.е. меркантилизм не даёт возможности К.Марксу понять что социальные отношения возникают раньше стоимости, стоимость лишь их проявление. Труд стоит столько сколько стоит из социального взаимодействия, а не является определённым значением «стоимости, выраженную в товарах». Социальные отношения должны образоваться раньше встречи двух товаровладельцев у с товарами разного качества капитала (денег) и труда. А не как это показывает К.Маркс наличием денег, «стоимости» у одной из социально взаимодействующих сторон. Наличие капитала у одного из них причисляет его уже к создателю социальных отношений посредством обращения. Но по теории К.Маркса и по теории меркантилизма, что одно и тоже, этот владелец капитала не присваивал «прибавочную стоимость» и потому полноправным и полновесным капиталистом не считается. Капиталистом он представляет того кто купив труд заставляет работать на себя и производить «прибавочную стоимость». Капиталом К.Маркс представляет, как истинный меркантилист «неоплаченный труд», часть труда капиталист оплачивает, а другую часть нет. Труд всегда оплачивается потому что это труд и понятие социальное, взаимодействующее с другим трудом. Если он не оплачен значит это не труд, отсутствием в нём социальной пригодности, значимости, сущности. Капиталист никогда и ни при каких обстоятельствах не оплачивает труд, он оплачивает рабочую силу, её поддержание. Труд оплачивает общество, другие, это составляет сущность общества, тем что труд стоит другого труда, в руках капиталиста которого (другого труда) попросту нет. К.Максу, как меркантилисту, важно показать что капиталист и капитализм образован на неоплаченном произведённом труде, капиталист из произведённого труда наёмным рабочем оплачивает только часть этого труда. Тем самым представляя распределение «стоимости», как на отдельном предприятии, так и во всём обществе. Эти недоразумения связаны прежде всего с понятием стоимости, которая говорит о том что стоимость образует не произведённый труд, а другой, тот которого он «стоит». Он же показывает и утверждает «трудовую теорию стоимости», теорию «создания стоимости» произведённым и производимым трудом, которая образуется и производится трудом. Стоимость образуется не трудом а отношениями труда, когда труд стоит труда, в обмене. Труд и стоимость этого труда это два разных труда, как труд в сюртуке и труд в сукне. Стоимость труда изготовленного сюртука показывает сукно, а стоимость сукна сюртук. Каждый из них стоимость по отношению друг к другу, а не сама по себе «стоимость». Карлу Маркс показывает, что накопление денег выливается в новые социальные отношения – отношения между трудом и капиталом. Труд отстоит от капитала и отношения, где труд, закабалённый его покупкой, большим временем производства, чем стоит эта покупка, производит «прибавочную стоимость». «Новое общество», социализм у К.Маркса получился из исправления этого дефекта капитализма, тем чем он и являлся – утопическим обществом, точнее общиной которая к обществу, к любому, не относится никак. К обществу она не относится потому что все социальные отношения показываются и вырабатываются из производства и произведённого труда. Общество же образовано через социальные отношения труда, когда труд обменивается на другой труд. Потому, даже после третьего десятка лет, после социализма, казалось бы в новых социальных условиях, всё что ни делается в обществе, всё делается как продукция военного завода – вся похоже на автомат. Социальные отношения в обществе возникают или образуются из труда. Чтобы измениться самому и посмотреть свежим взглядом на общество надо представить что стоимость, само понятие, не сущность которая восстанавливает и не излишне произведённый труд, тот же самый труд, а другой труд, которого он стоит. Производство стоимости «для себя» ничего не выражают и не объясняют потому производство не создаёт стоимости, а стоимость это то что эта произведённая вещь «стоит», чему равна. Сукно стоит сюртука, а не так как это объясняет К.Маркс - стоимость сукна является превращённой формой стоимости сюртука, при их равности, одинаковости.К.Маркс не может даже объяснить какие они – потребительные или меновые. Стоимости этих товаров равны потому что они стоят друг друга в обмене. Производство стоимости для себя не может существовать как понятие, потому что стоимость это другой труд, отличный от созданный трудом вещи. Стоимость, то что стоит товар и труд, что и является капиталом, другой общественный труд и товар. Для К.Маркса, создавшего многотомный труд с таким названием, капиталом является не противостоящий труду или товару другой труд и товар, а то что создаётся наёмным рабочим сверх его содержания, т.е. «прибавочная стоимость». Капитал для него это излишне произведённый сверхвостановительный труд. Стоимость в своей сущности не может быть прибавочной потому что составляет и представляет другой труд. Сущность капиталистических отношений К.Маркс объясняет производством стоимости наёмным рабочим для капиталиста из которой он имеет право только на средства восстановления труда, часть созданной им же стоимости. Другая часть, «прибавочная» достаётся капиталисту. Потому приходится принимать деление на необходимый, необходимый для производства и обеспечения труда и прибавочный. Такое деление труда обосновано превратным понятием стоимости – стоимость это другой труд и сущность «прибавочной стоимости» состоит в том что другой труд оплачивает только рабочую силу, оставляя другую часть. «Прибавочная стоимость» состоит в разнице между стоимостью труда или трудом и рабочей силой. Хотя в «Манифесте» Ф.Энгельс пишет что К.Маркс отделял стоимость труда от стоимости рабочей силы, но если бы он это сделал, ему бы пришлось переписать все 50 томов заново. Стоимость труда это то что труд стоит, чему равен, а стоимость рабочей силы это необходимый набор продуктов вещей, необходимый для восстановления рабочей силы, которая ничему не составляет равенство. Она определяет только средства восстановления и как писал Н.Г.Чернышевский в работе «Капитал и труд» в принципе нет разницы определяется ли она необходимым набором продуктов или определённым количеством денег. Труд стоит другого труда это основа и сущность общества. Социальные отношения потому образованы трудом, а не его покупкой для производства «стоимости». Община представляет собой равенство людей и равенство социальных отношений тем что созданный сообща продукт делится в справедливой пропорции. Так как представляет А.Смит в первых строчках своего фундаментального труда «Годичный труд каждого народа представляет собою первоначальный фонд, который доставляет ему все необходимые для существования и удобства жизни продукты, потребляемые им в течение года и состоящие всегда или из непосредственных продуктов этого труда». Годичное производство продуктов труда, которого хватает всем, расслабляет и находится где-то в околонаучном пространстве. Производство возможно большего продукта, которого с избытком хватит всем, основной принцип нашего социализма, мягко выражаясь никуда и ни к чему не привёл. Его утопию можно комментировать акцентируясь именно на избытке производства. Именно ей можно объяснить любимую всем нашем народом халяву и неуважение к чужому труду. Халява или бесплатность кончилась именно тем что труд стоит другого труда и избытка труда попросту нет, как и то что труд человека является трудом в том случае если его признало общество, другие, если он получил стоимость в виде другого труда, а не в виде его производства, которая частью обеспечивает «себя». Стоимость труда представляет не данный, а совершенно другой труд, которого он «стоит» в обмене. Общество же и общественные отношения создаются из труда для других, в котором труд других, а не излишне созданная трудом стоимость, как это представляют меркантилисты, является капиталом, а просто созданная деньгами. Меркантилизм как течение и как наука представляет стоимость в самом товаре или товар стоимостью. К.Маркс как меркантилист с уверенностью пишет о довольно противоречивых понятиях: «Мы знаем, что стоимость каждого товара определяется количеством труда, материализованного в потребительной стоимости товара, рабочим временем, общественно необходимым для его производства», 23-199. Это представление, представление стоимости товара в виде потребительной стоимости во-первых создаёт противоречие в том что товарная стоимость или стоимость товара это меновая стоимость. Согласно тому же «Капиталу» «то общее, что выражается в меновом отношении, или меновой стоимости товаров, и есть их стоимость»,23-48 и «Очевидно, с другой стороны, что меновое отношение товаров характеризуется как раз отвлечением от их потребительных стоимостей»,23-47. Во-вторых создаёт определённое и довольно серьёзное противоречие выражение стоимости и труда в товаре. Каким образом, когда и под воздействием чего потребительная стоимость превращается в меновую. Ведь если товар как потребительную стоимость продавать она не меняется в качестве, полярно не меняет свои полезные качества на меновые. Также заключённого в нём труда не становится больше. Но главное не представляется возможным понять как непосредственный и конкретный труд например сапожника становится общественным. Вопрос которым задаётся К.Маркс не из лёгких: «почему частный труд не может рассматриваться как непосредственно общественный труд, т. е. как своя собственная противоположность»,23- 105. Его нельзя решить и показать через понятия меркантилизма, труда, производящего стоимости и труда обеспечивающего себя. Труд в теории К.Маркса должен обладать двумя свойствами во – первых он частный труд отдельного лица, но поскольку он произведён и производится в обществе, то в то же время он абстрактно общественный труд обращаясь в нём же. Как частный труд он производит потребительные стоимости. Как общественный абстрактно – меновые, обращающиеся во всём обществе. Потому потребительная стоимость представлена полезной вещью произведённой трудом. Меновая же вещь абстрактно – общественного труда, в котором конкретного труда не разобрать и не понять как раз через обращение. Т.е. обмениваясь две вещи могут показать разные результаты обмена, та на которую затрачено очень много труда(конкретного в понимании Маркса) может быть приравнена к той на которую израсходовано его очень мало. Ту сущность что образовывает общество, сущность обмена труда на труд, он пытается исправить обменом по справедливости, ведь труд то просто труд изготовивший обе вещи. Для формулирования основного положения меркантилизма что вещь полезна и оттого она потребительная стоимость, которая в обмене становится меновой, ему приходится вертеться как уж на сковородке. Его меркантилизм в том что вещь стоимость или как потребительная или как меновая. А собственно почему вещь сразу и непосредственно стоимость? Потому что она полезна? Но в основном Маркс говорит о стоимости как он меновой стоимости и полезность здесь вроде ни при чём. Полезность её делает только потребительной стоимостью. В том и дело что стоимость вещи придаёт не полезность, а её общественная полезность, её полезность для других. Вещь не стоимость, её стоимость то что она стоит, т.е. другая вещь. Из их равенства, равенства двух товаров в обмене, товаров, а не «потребительных стоимостей, которые становятся меновыми» образуется наука политэкономия, согласно Аристотеля. Обмен же удивительным образом связан с появлением стоимости и разложения общины и появления общества. Маркс же показывает образование общества не как результат разложения общины, а результат разрушения в первобытном «обществе» родоплеменных отношений и образования классовых, которые для него неведомы. Объясняет он это разложение внезапно увеличивающимся производством, которое также не определено никаким законом, и захватом его отдельными людьми. Он показывает наоборот что в конце каждой социальной формации, её разложение состоит в том что падает производство. Разложение общины он определяет неожиданно увеличенным производством и присвоением этого неожиданного увеличения, его части отдельными людьми. Стройное правило и положение вещь вначале есть потребительная стоимость, которая становится меновой внимательно вчитываясь в работы К.Маркса оказывается не такое уж и стройное и не такое уж и правило. Во первых понимаешь что вещь является не просто вещью потребительной и меновой стоимостью, а как-то связана с человеком. Ведь в начале 1 тома «Капитала» определение товара формулируется не просто как вещь удовлетворяющая человеческие потребности, а внешняя для человека, «Товар есть прежде всего внешний предмет, вещь». Раз он внешний для человека, то как он может удовлетворять его же потребности? Если в этом видится парадокс, но как раз его в нём и нет. Парадоксом он видится в меркантилизме. Товар никак и никаким образом не удовлетворяет потребности человека, он удовлетворяет потребности других. В этом качестве и только в том что он полезен для других и состоит сущность товара, иначе он был бы просто предметом, вещью. Простая полезность вещи которая определяет её потребительную стоимость или ценность привлекательно выглядит только в меркантилизме – утопической науке.
волхов: Товар не полезная вещь, а вещь полезная для других. То же самое но на другом, меркантилистическом языке и потому присуще этому языку парадоксе, объясняет это и К.Маркс в работе «К критике политической экономии»: «Товар есть потребительная стоимость: пшеница, холст, алмаз, машина и т. д.; но как товар он вместе с тем есть не потребительная стоимость. Если бы он был потребительной стоимостью для своего владельца, т. е. непосредственно средством для удовлетворения его собственных потребностей, то он не был бы товаром. Для владельца он, скорее, не потребительная стоимость, а именно только вещественный носитель меновой стоимости или простое средство обмена; как активный носитель меновой стоимости потребительная стоимость становится средством обмена. Для своего владельца товар есть потребительная стоимость только лишь в качестве меновой стоимости . Потребительной стоимостью поэтому он должен ещё только стать, прежде всего для других. Так как товар не есть потребительная стоимость для его собственного владельца, то он есть потребительная стоимость для владельцев других товаров. Если этого нет, то труд его владельца был трудом бесполезным, и, стало быть, результат его — не товар. С другой стороны, товар должен сделаться потребительной стоимостью для самого его владельца, потому что жизненные средства данного владельца существуют вне этого товара, в потребительных стоимостях чужих товаров. Чтобы стать потребительной стоимостью товар должен противостоять определённой потребности, предметом удовлетворения которой он является. Следовательно, потребительные стоимости товаров становятся потребительными стоимостями, когда они всесторонне меняются местами, переходя из рук, в которых они суть средства обмена, в руки, в которых они суть предметы потребления. Только посредством такого всестороннего отчуждения товаров заключённый в них труд становится полезным трудом. В этом, имеющем характер процесса, отношении товаров друг к другу как потребительных стоимостей они не получают никакой новой экономической определённости формы. Напротив, исчезает и та определённость формы, которая характеризовала их как товары. Например, хлеб, при переходе из рук пекаря в руки потребителя, не изменяет своего бытия как хлеб. Наоборот, только потребитель относится к нему как к потребительной стоимости, как к определённому продукту питания, между тем как в руках пекаря он был носителем экономического отношения, чувственно-сверхчувственной вещью. Единственная перемена формы, которой подвергаются товары в процессе своего становления потребительными стоимостями, есть, следовательно, уничтожение их формального бытия, в котором они были непотребительными стоимостями для своего владельца и потребительными стоимостями для своего невладельца. Чтобы стать потребительными стоимостями, товары должны всесторонне отчуждаться, вступать в процесс обмена, но их бытие для обмена есть их бытие в качестве меновых стоимостей. Поэтому, чтобы реализоваться как потребительные стоимости, они должны реализоваться как меновые стоимости»,13-28. Эта цитата показывает утопическое содержание теории меркантилизма, по которой вещь – стоимость. Содержание которое начисто отвергает правило, закон и стереотип, что товар это потребительная и меновая стоимость. То что производится, во первых вещь в виде потребительной стоимости, полезной вещи, которая затем становится или не становится меновой. То что пишет К.Маркс «товар есть потребительная стоимость: пшеница, холст, алмаз, машина и т. д.;» в принципе неверно. Фактически, даже в свете меркантилизма определение товара должно формулироваться так - товар есть полезная вещь, потребительная стоимость, которая обменивается. Но обменивается не «стоимость», как потребительная, а вещь, товар. Т.е. товаром является вещь которая одновременно и полезная и обмениваемая, вещь которая потребительная и меновая стоимость одновременно. Просто полезная вещь, такая как, пшеница, холст, алмаз, машина и т. д.; согласно этому не может быть товаром, не может представляться как товар, потому что не выражает свои меновые качества, свойства и не проявляет «меновую стоимость». «Товар вместе с тем есть не потребительная стоимость» вообще – то не укладывается в эту схему. Товар из самой сущности меркантилизма должен быть во – первых и конкретно «потребительной стоимостью», просто как «стоимостью», которая обменивается. Меновая же стоимость полагает просто её реализацию, обмен или нет того качества продукта-товара, которое непосредственно выражает его меновые свойства, как полезность в потребительной стоимости. «Полезность вещи делает её потребительной стоимостью» так определяет её К.Маркс в «Капитале». Вещь, согласно этого определения, понимания её сущности не может быть вместе с тем «непотребительной стоимостью», ведь она на основании полезности - «стоимость», хоть какая. Рассматривается и анализируется прежде всего полезная вещь, которая обменивается. Но вместе с тем, «непотребительная стоимость» определяет действительную логику; если бы он был полезной вещью, потребительной стоимостью для своего владельца, служил бы «непосредственно средством для удовлетворения его собственных потребностей, то он не был бы товаром». Т.е. полезной для своего владельца вещь, вчитываясь в эту цитату Маркса и представляя ботинок в руках сапожника и пряник для кондитера. В том и дело что эти вещи внешние для них из-за удовлетворения их же потребностей, потому что они не для себя, а для других. Но загвоздка в том что они по существу полезны, а значит потребительные стоимости. Это положение состояния вещей достаточно достоверно выражает Ф.Энгельс: «Что такое товары? Это продукты произведённые более или менее обособленных частных производителей, т.е. это прежде всего частные продукты, но эти частные продукты только тогда становятся товарами, когда они производятся не для собственного потребления, а для потребления другими людьми, стало быть общественного потребления, они вступают в общественное потребление путём обмена. Частные производители находятся таким образом в общественной связи между собой, образуя общество»20-44. Он конкретно говорит о том что товарное обращение создаёт, образует общество. Общественная связь образуется тем, что производители производят вещи для потребления другими людьми, «стало быть общественного потребления». Ф.Энгельс конкретно пишет о том что товары, а не «потребительные стоимости» образуют социальное содержание обмена. Конкретность понятия товар, снимает и двуликость с вещи, отметает её дуализм, что она «потребительная стоимость и вместе с тем есть не потребительная стоимость». Складывается интересная и вместе с тем взаимоисключающая картина понятия товара просто произведённой вещи – если её будет употреблять, использовать сам производитель, использовать для себя, то это не товар и даже «вместе с тем» не «потребительная стоимость», хоть налицо полезные потребительные свойства. Определение товара требует отношения человека к вещи, её полезность неважна, важно отношение – если её не использует сам производитель, то только в том случае вещь товар несмотря на её полезные свойства. Т.е. полезные качества вещи вовсе не важны. Но канон меркантилизма требует представить её сначала потребительной стоимостью иначе он перестаёт быть меркантилизмом, представляющим стоимостью саму вещь или стоимость в самой вещь. Стоимость согласно догматов меркантилизма она должна вступать в обмен как стоимость, а кроме как на основании полезности стоимость представить невозможно. Т.е. нет такого качества вещи которое можно представить образователем и создателем стоимости самой вещи, кроме полезности. «Для своего владельца товар есть потребительная стоимость только лишь в качестве меновой стоимости» - для своего владельца вещь полезна только в качестве меновой . Но это содержит определённое противоречие товара для К.Маркса товар всегда должен быть потребительной стоимостью – «вместе с тем непотребительной или лишь в качестве меновой», это некоторые отступления для того чтобы констатировать например, ничем необъяснимое отсутствие потребительной стоимости в сапогах сапожника. Потому законно К.Маркс и пишет: «Для владельца он, скорее, не потребительная стоимость, а именно только вещественный носитель меновой стоимости или простое средство обмена». Для владельца произведённая вещь не потребительная стоимость, а «вещественный носитель меновой». Но если она не потребительная стоимость, то каким образом она сразу меновая. Т.е. как осуществляется казалось бы непреложный закон «В пределах менового отношения товаров каждая данная потребительная стоимость значит ровно столько же, как и всякая другая, если только она имеется в надлежащей пропорции»,23-47. И «Меновая стоимость прежде всего представляется в виде количественного соотношения, в виде пропорции, в которой потребительные стоимости одного рода обмениваются на потребительные стоимости другого рода»,23-45. Потребительная стоимость образует пропорции обмена, согласно этому, но как она это делает если её нет, что вещь не потребительная стоимость и соответственно не «стоимость» вообще, а просто вещественный носитель меновой, или простое средство обмена. Потребительная стоимость должна в этом случае не просто быть, а быть какой-то определённой величиной поскольку она « активный носитель меновой стоимости» из «надлежащих пропорций» которых образуются меновые отношения товаров. К.Маркс этими определениями наводит на мысль равенства, идентичности меновой и потребительной стоимости, поскольку потребительная стоимость служит в качестве меновой и для своего владельца товар есть потребительная стоимость только лишь в качестве меновой стоимости . «Для своего владельца товар есть потребительная стоимость только лишь в качестве меновой стоимости» - переводя это на общедоступный язык, это можно выразить так: для своего владельца вещь полезна только в качестве меновой . Но этот анализ бесконечен, потому что надо начинать по кругу и опять сначала. Вначале этой цитаты К.Маркс упорно утверждает: «Если бы он был потребительной стоимостью для своего владельца, т. е. непосредственно средством для удовлетворения его собственных потребностей, то он не был бы товаром». Он пытается доказать невозможное, то что товар потребительная стоимость и в тоже время не потребительная стоимость. Удовлетворение потребностей, коим является свойство полезной вещи, не происходит от того что представить её меновой. Произойдёт ли удовлетворение потребностей самого производителя если он произвёл меновую стоимость? Но меновые свойства вещи образуются на основании её полезности. В том и дело что полезность вещи как товара это не её полезность, заключённая в ней самой, а полезность для других. Полезность для других, социальная полезность вещи, полезность вещь содержится не в ней самой а эта полезность для других. Потому слова К.Маркса: «Потребительной стоимостью поэтому он должен ещё только стать, прежде всего для других. Так как товар не есть потребительная стоимость для его собственного владельца, то он есть потребительная стоимость для владельцев других товаров. Если этого нет, то труд его владельца был трудом бесполезным, и, стало быть, результат его — не товар», можно отнести к прояснению отношения потребительной и меновой стоимости или наоборот к запутыванию их. Если труд рассматривается как труд только в «связи с его полезным эффектом», то эта полезность никак не связана с тем что труд произвёл полезную вещь, потребительную стоимость. Эта полезность должна выражать не саму полезность вещи, а её полезность «для владельцев других товаров». В этом свете и в этом качестве она потребительная стоимость и в то же время непотребительная стоимость. Потребительная стоимость для других должна превращать вещь товар, согласно данных взглядов К.Маркса. Самостоятельное «хождение» или обмен «потребительных стоимостей», не может состоятся, потому что результат производства трудом потребительной стоимости является трудом бесполезным если «результат его не товар». Как товар становится потребительной стоимостью для других, если по существу этого уже высказался А.Смит в «Богатстве народов»: «Предположим, что один человек обладал большим количеством определенного продукта, чем сам нуждался в нем, тогда как другой человек испытывал в нем недостаток. Поэтому первый охотно отдал бы часть этого излишка, а второй охотно приобрел бы его. Но если последний в данный момент не имел бы ничего такого, в чем нуждается первый, то между ними не могло бы произойти никакого обмена». Обмен определяет и показывает полезные качества продукта для других, а не возможность этого продукта к использованию на основании его потребительных качеств, свойств. «Так как товар не есть потребительная стоимость для его собственного владельца, то он есть потребительная стоимость для владельцев других товаров» - не является простой констатацией общественной полезности вещи вопреки личной, для владельца. Эта констатация должна быть началом внимательного анализа. Во – первых товар должен быть всегда потребительной стоимостью, даже если он не товар: «Быть потребительной стоимостью представляется необходимым условием для товара, но быть товаром, это — назначение, безразличное для потребительной стоимости»,13-15. «Если этого нет, то труд его владельца был трудом бесполезным, и, стало быть, результат его — не товар». Что вообще анализируются потребительные стоимости или товары? Если вещь потребительная стоимость для владельцев других товаров, тогда почему она товар? Как и посредством чего потребительная стоимость превращается в товар? Если это обмен, то вывод К.Маркса отменяет всякое превращение, поскольку потребительные стоимости он видит средствами обмена: «Следовательно, потребительные стоимости товаров становятся потребительными стоимостями, когда они всесторонне меняются местами, переходя из рук, в которых они суть средства обмена, в руки, в которых они суть предметы потребления», да в придачу ещё и обмен потребительных стоимостей отменяет меновые стоимости товаров. Во – вторых почему и отчего потребительная стоимость и неполезна хоть и для своего владельца, если потребительная стоимость образуется и представляет полезность вещи. Если вещь неполезна для своего владельца тогда почему она потребительная стоимость в частности и стоимость вообще. Это наводит на крамольные мысли наличия у вещи социальных свойств, качеств. В – третьих этот взгляд на вещь неполезную для своего владельца должна констатировать её полезность для владельца других товаров. Но парадокс не только в этой констатации, которая по сути абсурдна. Абсурдность состоит в признании самой полезности – или она полезна по своей сути, сущности или эту полезность приходится устанавливать. «Потребительной стоимостью поэтому он должен ещё только стать, прежде всего для других», только ещё стать для других, совершенно другое представление потребительной стоимости. Но это ещё не всё, внимательно вчитываясь в цитату для К.Маркса он (товар), согласно её, становится потребительной стоимостью. Получается что не полезная вещь, пускай и потребительная стоимость, становится товаром, а товар «ещё должен стать» потребительной стоимостью. Анализ товара потому поставлен с ног на голову. Парадокс ещё состоит но и в том, что вещь потребительная стоимость для «владельцев других товаров», что в руках владельца вещь потребительная стоимость, хоть и непотребительная для него самого, которая противостоит товарам других владельцев. Карлу Марксу можно смело представлять обмен потребительных стоимостей на товары, что он по видимому и делает. «С другой стороны, товар должен сделаться потребительной стоимостью для самого его владельца, потому что жизненные средства данного владельца существуют вне этого товара, в потребительных стоимостях чужих товаров. Чтобы стать потребительной стоимостью товар должен противостоять определённой потребности, предметом удовлетворения которой он является. Следовательно, потребительные стоимости товаров становятся потребительными стоимостями, когда они всесторонне меняются местами, переходя из рук, в которых они суть средства обмена, в руки, в которых они суть предметы потребления. Только посредством такого всестороннего отчуждения товаров заключённый в них труд становится полезным трудом». Как и каким образом товар должен сделаться потребительной стоимостью вообще, если товар прежде всего полезная вещь, потребительная стоимость и для своего владельца в частности. Т.е. потребительная стоимость превращается в товар, а не товар должен становится потребительной стоимостью. Такого превращения как превращения товара в потребительную стоимость не может существовать в принципе, товар должен быть полезной вещью и оттого потребительной стоимостью. Потому потребительная стоимость должна превращаться в товар, продукт обмена, а не наоборот. Товар должен быть, согласно меркантилистких взглядов, потребительной стоимостью, полезной вещью для удовлетворения потребностей и для того чтобы товару потребительной стоимостью необходим отход от этого положения. Загадочный вопрос теории состоит в том полезная вещь есть или становится, значит не есть, потребительной стоимостью. Загадка состоит в том что К.Маркс конкретно пишет « потребительные стоимости товаров становятся потребительными стоимостями, когда они всесторонне меняются местами». Здесь К.Маркс закручивает как в хорошем детективе, чтобы не разобраться вообще. Потому медленно раскручивая с самого начала что он пишет в первых строчках «К критике политической экономии» что « каждый товар представляется с двух точек зрения: как потребительная стоимость и как меновая стоимость». Вещественная основа товара отражает её бытие как полезной вещи, т.е. полезная вещь обретя меновые возможности, способности становится товаром. Потому она (потребительная стоимость) товара не может стать потребительной стоимостью в каких либо обстоятельствах, она должна являться ей исходя из понятия товара. «Всесторонне меняются местами», надо понимать их обмен, это не их обмен, а обмен как раз товаров. И уж если товаров, то обмен, хотя бы формально придерживаясь логики меркантилизма, обмен происходит не потребительными, а меновыми стоимостями товаров. Но самое интересное дальше - «переходя из рук, в которых они суть средства обмена, в руки, в которых они суть предметы потребления», он показывает неполноценным обмен или не раскрывает в достаточной степени понятие. Если показывается обмен то в руках двух лиц, сторон, иначе это не обмен, должны быть товары с обоих сторон, которые переходят из рук в руки посредством обмена. Но К.Маркс показывает какой-то странный обмен с одной стороны он товар, продукт обмена, с другой потребительная стоимость, «суть предмет потребления». Далее проступает явная непоследовательность – уже обмениваются не потребительные стоимости, и не товар с потребительной, а в виде «всестороннего отчуждения товаров заключённый в них труд становится полезным трудом». Т.е. К.Маркс может объяснять обмен любыми понятиями. Он может это показывать отношения товаров как потребительных стоимостей, но повторяясь, даже догмы меркантилизма не позволяют это сделать. Товары обмениваются как «меновые стоимости», как «потребительные» они не могут это сделать ввиду и на основании понятия товара. Если бы товар был просто потребительной стоимостью, тогда зачем меновая , если существование её самой обусловлено «потребительные стоимости одного рода обмениваются на потребительные стоимости другого рода»,23-45. Потому потребительные стоимости не «получают никакой новой экономической определённости формы», потому что «просто переходят из рук в руки». Слишком свободное трактование понятий и выражение их и полагает обменивание потребительных стоимостей, а определённость вещи как товара, в этом обмене улетучивается, исчезает. Хлеб «при переходе из рук пекаря в руки потребителя», есть товар, потому что этот переход называется обменом. Отношение потребителя к хлебу не отношение как просто к хлебу, продукту питания, «потребительной стоимости», которая нужна ему для непосредственного потребления, а как к товару, потому что потребитель не просто потребитель того что произвёл пекарь, а участник обмена, который должен предложить пекарю другой, свой товар. Здесь полезно привести цитату из «Исследования о причинах богатства народов» Адама Смита 4 глава: « Мясник имеет в своей лавке больше мяса, чем сам может потребить, а пивовар и булочник охотно купили бы каждый часть этого мяса; они не могут ничего предложить ему в обмен, кроме различных продуктов их собственного промысла, но мясник уже запасся тем количеством хлеба и пива, которое ему нужно на ближайшее время. В таком случае между ними не может состояться обмен. Мясник не может явиться поставщиком пивовара и булочника, а они - его потребителями; и, таким образом они все ничем не могут служить друг другу». Потому как бы ни хотелось показать К.Марксу взаимодействия производитель – потребитель, такого не происходит ввиду того что не предлагая ничего взамен «они ничем не могут служить друг другу». Точно выражая то что «хлеб в руках пекаря был носителем экономического отношения и чувственно –сверхчувственной вещью», дальше он отвергает обмен как сущность показывая с одной стороны товар, хлеб вещь в руках пекаря, с другой стороны потребительную стоимость, вещь для потребителя. В сущности он показывает белиберду и несусвет, а именно обмен одной и одной и той же вещью. Обмен это обмен двумя вещами, обмен одной вещи на другую. Карл Маркс же представляет обмен, в котором участвует одна вещь, хлеб, в руках пекаря он товар, носитель экономического отношения - в руках потребителя он же потребительная стоимость, вещь для потребления. На основании этого надо сказать недоразумения, он показывает тождественность или кашу из понятий потребительных стоимостей, товаров и меновых стоимостей. В этом представлении понятий они все одинаковы , ведь чтобы стать потребительной стоимостью товары «должны всесторонне отчуждаться», напоминает о шиворот навыворот понятиях товара вообще. Что пишет дальше Маркс не поддаётся никакому анализу. Это можно представить одновременно и пожеланиями и перевернутыми понятиями, но никак ни научным анализом. Вообще- то он пытается представит отчуждение, обмен товаров, как реализацию вещей для потребления. Но на чём необходимо заострить внимание : «чтобы реализоваться как потребительные стоимости, они должны реализоваться как меновые стоимости», различной, двойной реализацией вещей. В этом видении он представляет обмен как реализацию товаров. Но согласно логике понятия товара он должен быть потребительной стоимостью, но в тоже время «непотребительной стоимостью», согласно логики обмена, ведь вещь должна быть потребительной стоимостью для других. Товар соответственно понятию должен реализоваться как потребительная стоимость, которая представляет его «вещественную основу», затем как меновая. Соответственно же логике обмена товар должен реализоваться как меновая, чтобы быть потреблённым, быть потребительной стоимостью для других. Оперирование стоимостями не даёт никакого представления о причинах обмена. Зачем вещам обмениваться если они уже стоимости? Если товар полезная вещь потребительная стоимость, то она уже стоимость на основании полезных потребительных свойств. Но если она вначале или сначала должна быть реализована как меновая стоимость, для реализации потребительных свойств, то это как говорят ни в какие рамки.
полная версия страницы